Вы здесь: Home
Владислав Ходасевич – одна из крупнейших фигур русской поэзии ХХ века. На долю Ходасевича, как и многих его современников, выпали сложные испытания. Принятие революции, последовавший за этим отказ от нее вынудили поэта покинуть Страну Советов и выбрать горький хлеб чужбины. Ходасевич был не только прекрасным поэтом, но и блестящим критиком, которому принадлежит множество тонких наблюдений, предвосхитивших поиски литературоведов, а также остроумным и наблюдательным мемуаристом. Биография, написанная Валерием Шубинским, основана на множестве источников, как опубликованных, так и архивных. Каждое предположение автора подкрепляется выверенными цитатами. Ходасевич в исполнении Шубинского – живой, противоречивый, а главное – абсолютно достоверный. И хотя это серьезный филологический труд, биография поэта читается легко и вызывает неизменный интерес у читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Владислав Ходасевич – остроумный критик и бесподобный поэт, один из самый значительных отечественных поэтов XX века и центральная фигура первой волны русской эмиграции. В книгу вошли лучшие стихотворения Ходасевича, в каждом из которых автору удалось выразить самые неуловимые человеческие чувства. Эти стихи написаны с помощью сердца и разума, которые смогли договориться о союзе, а не о соперничестве за право быть первым.
Серебряный век – русский ренессанс во всех областях культуры, в том числе и в поэзии; великая эпоха, подарившая миру А. Блока, А. Ахматову, О. Мандельштама, Б. Пастернака, М. Цветаеву, В. Маяковского и многих других. Притягательными и нетленными остались ценности, которые провозгласила эта эпоха. Строки этих поэтов по-прежнему до глубины души трогают сердца людей своей искренностью, неподдельностью, тонкостью и глубиной мысли, совершенством формы.
Книга из серии «Классики и современники (Рипол)»
Собранные в этой книге воспоминания о некоторых писателях недавнего прошлого основаны только на том, чему я сам был свидетелем, на прямых показаниях действующих лиц и на печатных и письменных документах. Сведения, которые мне случалось получать из вторых или третьих рук, мною отстранены. Два-три незначительных отступления от этого правила указаны в тексте.
Владислав Ходасевич (1886–1939) – особая фигура в русской литературе. При жизни он не занял подобающего места в отечественной поэзии, ибо был, по словам Нины Берберовой, «поэтом без своего поколения». И хотя со временем стало ясно, что Ходасевич – это прочное звено в традиции, берущей начало от Пушкина, «поэтическое одиночество» наложило отпечаток на его талант и, может быть, стало одной из причин того, что в последнее десятилетие жизни он вообще не писал стихов. Но при этом Ходасевич стал ведущим литературным критиком русского зарубежья и в мемуарах рассказал о своей эпохе так, как более не сумел никто. И вот мы видим, как голодные писатели, цвет русской литературы, ради пайка перебирают бумажки в большевистских канцеляриях, как Ахматова, вдруг получившая полпуда селедки, пытается торговать ею на рынке, как пребывает в сомнениях, возвращаться или нет в Россию, Горький, как одна из муз Серебряного века Мариэтта Шагинян интригует, дабы выселить из Дома искусств вдову только что расстрелянного Гумилева и вселить в ее комнаты своих родственников… Признающий только правду, стремящийся к документальной точности и в то же время блестящий стилист, тонкий, во многом ироничный, – таким Ходасевич предстает в своих воспоминаниях.
Эссе 2000-х годов – о литературе, о путешествиях, о разных местах мира, о катастрофах двадцатого века и еще о многом другом. Владислав Ходасевич, Филип Ларкин, Маргерит Юрсенар – вот, наверное, главные герои этой книги, география которой простирается от Ельца до Грасса, от Рима до Москвы. Воспоминания чередуются с научными статьями, большие, тщательно структурированные тексты в лучших традициях европейской эссеистики – с фрагментами, стремящимися удержать мимолетные «мгновения мысли». Впервые изданный в 2011 году, сборник был подвергнут автором значительной стилистической правке.
Исторические мистификации – жанр старинный и весьма почтенный. Им увлекались в разное время Уолтер Патер, Павел Муратов, Владислав Ходасевич, Хорхе Луис Борхес. Конечно, по большому счёту, мистификацией является любой исторический рассказ. Но иногда для полноты художественного впечатления писателю важно добиться иллюзии абсолютной документальности своего повествования. Это – не обман, не вождение читателя за нос, это – игра, которая, собственно, и является сущностью искусства. В каждой из новелл сборника воспроизведены либо реально существовавшие исторические персонажи, либо подлинные события, имевшие место в прошлом. Историческая ткань повествования полностью достоверна, хотя сюжетные повороты зачастую таковы, что кому-то может показаться, что он читает историческую фантастику. Читателю предстоит самому решить, что является правдой, а что вымыслом, и где проходит тонкая грань, отделяющая одно от другого. Содержит нецензурную брань.
В первой половине 1920‐х годов важнейшим центром русской литературы за рубежом становится Берлин. Здесь происходит формирование особой писательской среды, в которой биографические вопросы «где и как жить» сопрягаются с вопросами поэтологическими – «как и для кого писать дальше». К числу ключевых фигур русского Берлина относится Владислав Ходасевич (1886–1939), который в Германии начинает писать «Европейскую ночь» – свою последнюю и самую знаменитую книгу стихов. В лирических образах и поэтических нарративах, действие которых происходит на померанско-бранденбургских курортах или в урбаническом угаре берлинского метрополиса, Ходасевич разрабатывает способы письма и самоописания литературы, во многом ставшие парадигматичными для поэзии русской эмиграции. Берлин на закате старой Европы оборачивается хронотопом пораженческого зазора, поэтическая и биографическая точка невозврата пройдены, и лирическому герою остается одно – форсировать и протоколировать болезненное разложение русского модернизма. Удивительно,что «Европейская ночь», столь важная книга как для Ходасевича, так и для русской поэзии в целом, до сих пор остается недостаточно изученной. Настоящая работа призвана восполнить этот пробел. Ярослава Ананко – доктор филологических наук, научная сотрудница Института славистики Берлинского университета им. Гумбольдта.
"…все и всегда были влюблены: если не в самом деле, то хоть уверяли себя, будто влюблены; малейшую искорку чего-то похожего на любовь раздували из всех сил", – писал о своих современниках-поэтах Владислав Ходасевич. И действительно – поэты Серебряного века жили в любви, дышали любовью. Их сложные взаимоотношения не позволяли заглушить самое важное – способность чувствовать, ощущать мир, таким противоречивым, какой он есть. Анна Ахматова и Николай Гумилев, Георгий Иванов и Ирина Одоевцева, Владимир Маяковский и Лиля Брик, Сергей Есенин и Айседора Дункан – читая эти любовные истории, в какой-то момент становится жутко от одной мысли, что человек может одновременно пережить, испытать столько неоднозначных эмоций.