"Орландо" – роман, разрушающий ограничения жанра, времени и самоопределения человека. Необыкновенный герой Вулф преодолевает разные препятствия, сложности человеческих эмоций, одержимость общества конформизмом – начиная с елизаветинской Англии и заканчивая в 1928 году, при этом оставаясь в возрасте 36 лет. Фантастическая история Орландо, нестареющего героя, охватывающая триста пятьдесят лет, на десятилетия опередила своё время. Полуавтобиографический сатирический роман Вирджинии Вулф был вдохновлён жизнью её подруги Виты Сэквилл-Уэст – английской писательницы и журналистки. При переводе сохранены авторские орфография и пунктуация.

Первая история Габриэля Гарсиа Маркеса о городке Макондо. Первое произведение, в котором появляется культовый герой писателя – полковник Аурелиано Буэндиа. Одиночество, долг, любовь, мужество, дружба, страсть и смерть – главные темы творчества Маркеса. Именно они стали ключевыми и в повести «Палая листва». Двадцать пять лет жизни Макондо проходят перед читателем в воспоминаниях Аурелиано, его дочери и внука. Двадцать пять лет жизни, полной событий – поразительных, драматичных или, наоборот, забавных…

Одна из величайших книг XX века. Странная, поэтичная, причудливая история города Макондо, затерянного где-то в джунглях, – от сотворения до упадка. История рода Буэндиа – семьи, в которой чудеса столь повседневны, что на них даже не обращают внимания. Клан Буэндиа порождает святых и грешников, революционеров, героев и предателей, лихих авантюристов – и женщин, слишком прекрасных для обычной жизни. В нем кипят необычайные страсти – и происходят невероятные события. Однако эти невероятные события снова и снова становятся своеобразным «волшебным зеркалом», сквозь которое читателю является подлинная история Латинской Америки… Подробный гид по творчеству латиноамериканских авторов читайте в

«Словарь Сатаны» – одно из ярчайших сатирических произведений XX века, принадлежащее перу знаменитого американского писателя Амброза Бирса. Вниманию читателей предлагается самая полная, некупированная версия произведения на русском языке. В ней содержится 998 определений. Почему не 1000? Спросите у мистера Бирса… Многие статьи автор сопроводил стихотворными иллюстрациями, их в книге около 200. Пусть вас не вводят в заблуждение ссылки на авторов, большинство из них выдуманы самим Бирсом.

Преступления совершаются при любом социальном строе. При социализме их тоже было предостаточно, в том числе в самом спокойном десятилетии жизни нашей страны – семидесятых годах двадцатого века. Это и ростовский маньяк Чикатило, и банда «фантомасов», и захватчики самолета отец и сын Бразинскасы, и грабители банка Галачяны, и кровавые братья Самойленко, и душегуб Сиетниекс, зарубивший всю свою семью. Но по сравнению со временем нынешним это были единичные случаи. Потому и важно знать о подробностях преступлений тех лет, чтобы увидеть зачатки современной организованной преступности, которая проникла сейчас во все слои нашего общества…

После несомненного успеха культовой бандитской саги «Бригада» многие стали поговаривать о ее продолжении. Тем более что судьба Саши Белова осталась в подвешенном состоянии из-за невнятного финала. Наконец продолжение саги было снято, сериал выходит на экраны. Но отличие между первой «Бригадой» и продолжением – разительно. В современном криминальном мире все уже не так. Здесь правит бал молодое поколение россиян, не отягощенных советским прошлым и сформированное циничными нулевыми. В отличие от своих предшественников они не предавали родину во имя «бабла», не меняли принципов в угоду чистогана. Они сформировались при «бандитском капитализме» и разбираются с ним по его же волчьим законам. Новым «бригадам» предстоит радикально изменить систему, и они уже точат ножи и заряжают пистолеты. У них это получится? – ставит жесткий вопрос автор книги.

«В 1958 году «Парнас-2» был представлен А. Райкину в Ленинграде. Актеры все сели в зал, а мы после их спектакля вышли на еще горячую сцену… Начался ленинградский период вначале Р. Карцева, затем – В. Ильченко и в 1964 году – мой. Три года без копейки и квартиры с одними надеждами и, как рассказывала моя теща во дворе, – с одними автографами. Жена ушла от меня правильно. Театр Райкина не платил три года. Они, оказывается, перерасходовали средства, да и необязательно покупать у того, кто сам приносит и ликует от похвал. Р. Карцев одалживал по десятке, залезая под кровать и копаясь в чемодане, мама посылала в письмах по три рубля. Я ходил пешком на Васильевский в столовую при Кунсткамере (там обед стоил 50 коп.) и, наконец, рухнул, не смог. Сказал А.И.Р., что я уезжаю, и, главное, его жене, что и сыграло свою роль: первые 500 рублей и первый спектакль «Светофор» в 1967-м, и с тех пор я профессионал, могу заработать. С 1969 года я живу в Ленинграде и пишу, пишу, пишу и, к сожалению, читаю это вслух на всяких вечерах, то есть читаю то, что не берет театр, но все-таки этого делать не следовало. Меня, целуя и обнимая, увольняют. Я пытался спиться, но довольно неумело».

«Вернулся в Одессу, и со мной вернулись Роман Карцев и Виктор Ильченко. Если кто-нибудь не понял эту фразу, я повторю: со мной вернулись в Одессу Роман Карцев и Виктор Ильченко, хотя их никто не увольнял. В Одессе мы создали Театр миниатюр. Там грянула холера. Город был оцеплен карантином, репертуарная комиссия из Киева не смогла прилететь, и мы стали лауреатами Всесоюзного конкурса артистов эстрады. В те годы всюду к сатире относились подозрительно, а в Киеве в ней видели источник всех бед и неурожаев, и мы бежали путем конкурса в Московский театр миниатюр. А мне помог комсомол, космонавты, все, кому я читал, кого веселил, кто открыто меня не поддерживал, но в душе присоединялся».

«С 1983 года я в Москве. Так и живу: закончил Одессу, поступил в Ленинград, закончил Ленинград, поступил в Москву, где и учусь уже всю жизнь. Когда сейчас получаю записки: «Расскажите, как вы жили?» – удивляюсь. Жил неплохо. Человек вообще не знает, как он живет, пока не узнает от других. Я и не знал, что можно печататься в газетах, в журналах, выпускать книги, выступать по телевидению, что-то узнавать из собственных ответов. Я немного жил, немного писал, немного читал, кто-то начал записывать, кто-то – переписывать. Ну и что? И когда мне говорят: «Неужели вы не понимаете?» – я думаю, думаю и не понимаю».

«Мы дожили, это главное. Мы на перепутье, мы не можем стать такими, как другие, нас многое отличает. Мы лежим, сидим, валяемся, но на правильном пути. На пути, которым прошли все. Здесь нет ошибки. Бандитизм, проституция, воровство и продажность – расплата за мир. Войной можно все это уничтожить, мир все это допускает. Свобода поначалу имеет такое выражение лица. Нам продают то, что мы покупаем. Значит – мы такие. Продавцы лживы и лукавы. Но у них есть свои продавцы. Нам открылся другой мир, где мы – спрос. Мы и формируем то, что нам показывают и продают».